Хорхе Лоренсо: Ducati после Yamaha — это как атакующий футбол после оборонительного

Через три этапа после начала этого сезона MotoGP пилот Ducati Team Хорхе Лоренсо занимает в чемпионате 13 место, причем вторую гонку в Аргентине испанец покинул без очков из-за падения. Так далеко от лидеров чемпионата экс-чемпион не был никогда, и вдобавок к этому, несколько других пилотов марки — Андреа Довициозо, Скотт Реддинг, Данило Петруччи и Альваро Баутиста, — располагают более солидным багажом набранных баллов. Кроме всего прочего, Лоренсо сильно проигрывает Маверику Виньялесу — пилоту, который успешно сменил его в команде Movistar Yamaha, и который выиграл две гонки из трех.

Первый результат, который был показан Лоренсо в этом году — 11 место в Катаре с 20-секундным отставанием от напарника Андреа Довициозо, который финишировал за спиной победителя заезда, Виньялеса. Вслед за первым Гран-При сезона последовала гонка-фиаско в Аргентине, которая для испанца закончилась аварией в первом повороте. Еще через две недели в США Хорхе смог показать, что какой-никакой прогресс идет: в квалификации он установил шестое время (пилот Ducati стартовал 12-м в Катаре и 16-м в Аргентине) и закончил этап девятым, в трех секундах от Довициозо.

Естественно, не ради таких результатов #99 пришел в новую команду, и сама команда заключила с ним дорогой двухлетний контракт тоже не ради подобного. Неудовлетворительные показатели трехкратного чемпиона MotoGP за рулем Desmosedici стали предметом его беседы с изданием Sport Rider, где Хорхе рассказал о трудностях адаптации к новому байку с позиции техники езды и психологического настроя.

Ты всегда был очень сильным рассудительным ездоком. Как ты управляешь трудными эмоциональными ситуациями — такими, как та, в которой ты сейчас находишься? С кем-то разговариваешь, ищешь помощь?

Нет. Правда в том, что я все возлагаю на себя — у меня нет психолога, никого. Мне по опыту достаточно известно, что это такой спорт. В смысле, иногда бывают моменты, когда по разным причинам вещи не складываются. В этом случае причина очень ясная: смена мотоцикла [оказалась] труднее, чем я ожидал.

Прости что настаиваю, но наверняка не очень легко, когда нет никого, с кем можно разделить трудные времена. Обычно у всех нас есть тот, кто нас поддерживает, будь это профессионал или кто-то близкий. Особенно меня удивляет, что у тебя, элитного атлета, такая личность в твоей жизни отсутствует.

Нет, обычно я «впитываю» свои проблемы и забываю о них, когда мне надо забыть о них; думаю о чем-то еще, когда пора не думать о них, и анализирую их, когда пора анализировать. Тут вопрос сложения мозаики по частям, пока все не подойдут друг к другу, и после этого вещи заработают. Мне ясно, что ничего мне внезапно не дастся, но все будет — от улучшений на одну десятую за раз, от половины десятой до одной десятой, пока наконец-то не будешь все ближе и ближе к тому, к чему хочешь.

Два года назад — в 2015-м, — у тебя тоже был очень трудный старт чемпионата. Потом ты приехал в Херес и победил, и после гонки дал комментарий, что разница с предыдущими гонками была в том, что ты решил «ехать на инстинкте». Можно сравнить эти две ситуации? Ты видишь тот же способ для решения текущих проблем? «Распуститься», и не особо задумываться над вещами.

Из-за моего инстинкта я езжу как на «Ямахе». Если на «Ямахе» атакуешь слишком сильно, едешь медленно. Мы такое видели во многих случаях, вроде Списа, который в начале был хорош, но потом пошли трудные времена, или Эспаргаро, который очень агрессивный райдер, что мешало ему быстро ездить. Ездоки, которые быстро ездили на Yamaha, были утонченными ездоками: Эдвардс, Валентино, или я. На Yamaha что и приходится делать, так это в начале немного замедляться, потому что байк не позволит ни очень агрессивно тормозить, ни очень поздно, и [не позволит] рано отпускать тормоза и рано открывать газ.

С Ducati как раз наоборот: мне приходится точно осозновать, что я должен поздно тормозить, с большим усилием, чтобы сильнее генерировать перераспределение веса. С другой стороны, мне приходится пользоваться задним тормозом, которым я на «Ямахе» никогда не пользовался; тормозить мотоцикл скольжением заднего колеса — это противоположность «Ямахе». Еще на этом байке надо чуть больше буксовать, приходится агрессивно открывать газ и в середине поворота заставлять его чуть-чуть скользить. На «Ямахе» такое не работало — это другой мир. Это когда играешь в сильно атакующей футбольной лиге, и потом вдруг приходится ехать играть в Италию, где играешь в основном в защите.

Торможение, поворачивание и разгон. В трех фазах поворота ты всегда выделялся в двух последних — в тех, в которых была сила твоего вождения. С другой стороны, похоже, на Ducati тебе приходится жертвовать поворачиванием и улучшать торможение. Это правда, что ты жертвуешь поворотом, чтобы улучшиться на торможении?

По ситуации. Если посмотреть на Баутисту, он тоже силен в поворачивании, и если посмотреть на Довициозо, у него есть только торможение и никакого поворачивания. Тут скорее вопрос чуть большей агрессивности с тормозами и с газом, и в пользовании задним тормозом по максимуму. В общем, надо быть подвижнее при входе в поворот, быстрее подходить к повороту вместо [более быстрого] входа в поворот.

Все-таки у ездока, который хорошо поворачивает, всегда будет на несколько километров [в час] больше. Может, я не выйду на уровень поворачивания, на котором был в «Ямахе» — сейчас я поворачиваю где-то на 5 км/ч медленнее, — но я отыграю в других областях, вроде ускорения. Мне нужно брать максимум от мощности нашего двигателя и нашего хорошего управления антивили. С другой стороны, хорошая стабильность на торможении позволяет мне позже тормозить. То, что я теряю в середине поворота, мне приходится компенсировать торможением попозже и ускорением получше.

Просматривая ездоков, которые в последние годы приходили в Ducati из Yamaha — Росси, Довициозо и Кэл Крачлоу, — результаты показывают, что у них у всех были проблемы адаптации. Тебя беспокоит сравнение с ними?

Сравнение результатов Росси с моими очень обманчивое, потому что в 2010-м было четыре сильных мотоцикла, до других были световые годы, и если ты финишировал в 45 секундах позади, то ты был пятым-шестым. А если ты сейчас заканчиваешь на таком расстоянии, ты 15-й. Есть очень много конкурентных байков, очень много равенства. Также правдиво, что сегодня «Дукати» более цельный, чем «Дукати» Росси, но в противовес этому, повторюсь, официальных и хороших байков намного больше, чем раньше.

Все ездоки Ducati согласны, что Desmosedici — очень физический байк. Можешь точно объяснить, что это значит? Почему Ducati изнашивает шину больше других байков? В чем он требовательнее?

Прямо сейчас байк просто не останавливается, когда жмешь на тормоза. Вот почему райдеры Ducati много пользуются задним тормозом — так инерция байка не очень сильно утомляет руки, потому что на это от рук требуется большая сила. Потом, очень нервный двигатель, особенно на высокой скорости.

По сути, задним тормозом еще приходится немного пользоваться, чтобы в некоторых поворотах успокоить байк. В этих двух фазах — на торможении и на разгоне на высокой скорости, — байк более физический. На прямых байк, наоборот, гораздо более стабильный, его меньше двигает — можно немного расслабиться. Но — да, в общем, он больше утомляет, и его вождение заставляет пульс учащаться.

Ради этого мотоцикла тебе пришлось поменять твою обычную методику физический подготовки?

Да, сейчас я более мускулистый, я сильнее.

Ментально наверняка трудно смириться с тем, что стиль езды, который позволил тебе выиграть пять титулов, больше не работает. Наверняка не просто такое принять.

Я рассматриваю ситуацию как большую цель-вызов, как вызов, который покорялся только Стоунеру. Тоже правдиво, что в то время байк был очень сложным, но в 2007-м преимущество в мощности по отношению к «Ямахе» и «Хонде» было минимальным. Также у него были шины «Бриджстоун», которые по сравнению с «Мишлен» давали огромную разницу, особенно по передней. В 2008-м он выиграл несколько гонок, в 2009-м тоже несколько, и несколько в 2010-м, но было не так, как в 2007-м. Только у Стоунера получалось постоянно выигрывать гонки и раз выиграть титул [на Ducati].

Да, это правда, что в данный момент Баутиста очень хорошо подстроился под байк. Довициозо ездит быстрее меня, и Петруччи тоже, Реддинг и остальные, но думаю, когда я найду этот [последний] «щелчок», мой уровень может в чем-то стать выше, чем у этих ездоков, думаю. На самом деле, так должно быть сейчас, потому что все-таки ради этого меня подписала Ducati! Но я твердо верю, что когда я приду к понимаю того, как на этом байке быть быстрым — ведь у меня получалось понять все байки, на которых я поездил за свою карьеру, — я смогу сделать на один шаг больше, чем могут другие.

Из того, что ты объяснил, способ ясен, но сейчас тебе приходится переходить от теории к практике.

Самое сложное — это применение [смеется]! На словах любой может быть смелым, но потом надо [браться за дело].

Какие у тебя отношения с Кристианом Габбарини? В твоей работе это еще один новый фактор.

Отличные, очень хорошие. Это самый спокойный человек, который внушает максимум уверенности, из всех, с которыми я имел дело до этого момента. Он очень хороший профессионал и очень хорошая личность.

Сильно ли отличается методика работы с итальянской командой от японского гаража? Когда доходит до работы, тебе видны большие отличия в характерах и ментальности?

В «Дукати» меньше времени что-то пробовать, им не нужно проводить много испытаний по много километров. Для скорости это хорошо, но может быть плохо, потому что по этой части легче ошибиться.

… еще одна вещь, к которой тебе надо привыкнуть.

Да, но из-за присутствия Даллинья все становится гораздо организованнее.

То, что Довициозо в Катаре и Аргентине был впереди — это хороший знак, правильно? Значит, у байка есть потенциал.

Да, [это видно] по Дови, который почти победил в Катаре, и также по Баутисте, который в Аргентине был в шести секундах за Виньялесом. Шесть секунд за 25 кругов означают две-три десятых за круг — это немного; байк не более чем на две десятых медленнее «Ямахи».

Я спрашивал Маркеса, что такого Виньялес делает с Yamaha, чего не делал ты, и он мне рассказал, что Виньялес поздно тормозил, но не терял твою поворотную скорость. Если так, ты это подмечал?

Правда в том, что с Bridgestone я достиг очень высокого уровня, но с Michelin все было очень непостоянно. Это зависело от шин, которые мне выдавали, и трековых условий; я не добился такого же постоянства, как с Bridgestone. Виньялес, наоборот, постоянный на всех кольцах, и это потому что он знает, как пользоваться задним тормозом. На «Ямахе» я им не пользовался, в этом не было такой же необходимости, как на «Дукати», например, но Виньялес пользуется, и это помогает ему особо не «навешивать» перед.

Торможение не только передом очень эффективно, и например в воде это очень хорошо, потому что тормозишь двумя колесами. Жаль, я не понимал этот прием и не применял его на Yamaha, потому что я мог бы замедляться попозже, и у меня не всегда было бы это отставание на торможении. Конечно, в прошлом году я терял на этом.

Сейчас Маверику важно хорошо начинать [гонки], и цена за это — на нескольких первых кругах нагонять по темпу. Но я думаю, это отличный райдер, в основном из-за его техники заднего тормоза, и он более цельный, чем я был в прошлом году.

Ты знаешь Валентино лучше всех. Как объяснить, что в гонке он способен ехать на семь десятых быстрее, чем на тренировке, как это произошло в Аргентине, например?

[улыбается] Не знаю. Это большой вопрос, на который только он знает ответ.