Джакомо Агостини: Когда Валентино побьет мой рекорд, пусть угостит меня ужином!

Легенда Гран-При Джакомо Агостини рискует потерять один их своих рекордов, который казался вечным. В 1976-м Джакомо выиграл на Северной петле Нюрбургринга финал сезона и свою последнюю гонку в Гран-При — это была 123 золотая награда итальянца. Сейчас у Валентино Росси 112 побед, и он может в недалеком будущем стать новым рекордсменом.

В беседе с Cycle World Агостини вспомнил старые времена Гран-При, прокомментировал ход текущего чемпионата и ответил, чего ждет от Росси в случае установления им нового рекорда.

Какие у вас обычно были чувства, когда вы каждое воскресенье приезжали на трек?

Треки тогда были очень опасными, но выбора не было — ты гоняешь в таких условиях либо остаешься дома. Комбинезоны, шлемы, треки… все было другое. Не было подушек, как в наши дни. В те времена падать было нельзя.

Обычно я пропадал до выезда на стартовую решетку. Люди думали, что я хотел сконцентрироваться на гонке — это правда, но мне еще и было страшно до смерти! Некоторые помнят старые времена и отмечают, что зрители хотели увидеть кровь. Это неправда. Зрителям хотелось увидеть езду на пределе, захватывающие обгоны, жесткие битвы, может, аварии… но без последствий. В мое время было слишком много трагических случаев, на следующей гонке из-за этого было меньше зрителей. Потом народ забывал и люди снова начинали заполнять трибуны.

Ровно 50 лет назад на Нюрбургринге вы заработали свою первую победу в Гран-При. Как изменились дорожные гонки?

Я был причастен к эволюции дорожных гонок и менялся в зависимости от тренда — от черных комбезов и шлемов-касок до двухцветных комбезов и широких шин. Я прошел всю эту эволюцию и остановился до того, как появилась электроника. Не только мотоциклы поменялись. Технологии и стиль езды тоже изменились. Безопасность сделала огромный шаг вперед. Когда я выступил в Дайтоне в 74-м, я выходил из поворота на 270 км/ч всего в нескольких сантиметрах от отбойника!

Двухтактные 500-кубовые байки водить было труднее, чем нынешние байки MotoGP?

Я так не думаю. Наверное, сейчас легче дойти до определенного уровня, но побеждать так же трудно, как и в старые времена. Сегодня электроника оказывает райдеру большую помощь, делая то, что мы делали своей чувствительностью и талантом управлять газом. Но мир не стоит на месте. Мы имеем дело с поколением молодых гонщиков, выросших на электронике и не понимающих, что для нас запястье было очень важным.

К слову о двухтактниках. Ваше решение подписаться на Yamaha после доминирования на четырехтактной MV Agusta стало огромным поворотом.

Это было непросто, ведь ради работы с японской компанией я покинул свою вторую семью. Но мне пришлось так поступить, потому что я считал, что будущее было за двухтактными машинами. Я слетал в Японию и после двух недель понял, что нашел в «Ямахе» новую семью. Начал понимать, как они работают и как водить двухтактный байк. Тогда я выиграл первую гонку в Дайтоне.

Вы дебютировали на Дайтоне-200, соревнуясь с Королем Кенни Робертсом. То было столкновение Старого и Нового Света. Как вас приняли?

Странно. General Motors предоставили мне белый «Шевроле» с номером 13, сославшись на мои титулы. Кенни объявил прессе, что он чемпион мира, так как равнение было на США, а не на Европу. Я не ответил, но в воскресенье победил. Первая ступень подиума подтверждала: номер 1 — это я. Конечно, было соперничество, ведь Кенни был национальным героем в Штатах, но было и уважение. В тот год на Дайтоне-200 собралось рекордное число зрителей, самолеты прилетали из Италии, Франции и Германии. Отличное было шоу!

Как Кенни Робертс изменил стиль езды?

Кенни гонялся в Штатах на широких шинах и у него было очень яркий стиль, траектории были шире и он сильно свешивался, так как привык к этому на американских треках. В Европе было наоборот, ведь мы привыкли к частым и быстрым перекладкам. Кенни ввел свой «широкий» стиль, который сегодня можно сравнить со стилем Лоренсо. Это противоположность стилю Маркеса, а Валентино посередине. Я предпочитаю этот стиль. Кенни приехал в Европу в 78-м — через год после того, как я закончил выступать. Мы в 83-м снова встретились на треке, когда я был менеджером команды Yamaha с Робертсом и Лоусоном.

Кто был ваш самый трудный соперник?

Майк Хэйлвуд. Это был великий талант. Он выступал в трех классах и всегда побеждал. Одно из моих лучших воспоминаний — битва с Майком на острове Мэн в 67-м. Я лидировал, но на последнем круге сломалась цепь. Майк выиграл, но он пригласил меня на ужин, потому что знал — в тот день победить мог я. Победа над Хэйлвудом на острове Мэн — это не для каждого. В общем, это был особенный день.

Из-за электроники премьер-класс потерял часть своего очарования?

Молодой гонщик скажет, что нет, но Валентино всегда скажет да, ведь он начинал с 500-кубовых двухтактников и знает, о чем говорит. Я уверен, что в плане больших различий между гонщиками электроника ограничивает.

Если взять текущий сезон MotoGP, то кто выиграет титул?

Валентино — профессионал. Напряжение растет от гонки к гонке, и он знает, как с этим справиться. Разницу делает его опыт и он может контролировать отрыв от Лоренсо. Такое преимущество многое значит для Валентино. В гонках также играет роль техника, так что чемпионат может зависеть от того, потеряет ли кто-то 25 очков из-за мотора или подобного. Произойти может что угодно, но я думаю, что титул определится в самой последней гонке.

Расскажите, в чем сила и слабость Валентино.

Могу только сказать, что Валентино — великий чемпион.

А у Хорхе Лоренсо?

Он тоже великий чемпион. Наверное, с психологической точки зрения он чуть слабее, чуть эмоциональнее.

А Марк Маркес?

Он очень хорош. Иногда в гонках нам нужно и немного удачи, а этот год у него начался с некоторых проблем, к тому же он упал на тренировке и сломал палец. Конечно, фанаты любят его, потому что он всегда атакует, всегда пытается победить. Но в 22 так и надо! Потому что если в 22 слишком много думать, в 30 ты выступать не будешь! Ты прикроешь газ.

И, наконец, кто величайший на все времена?

Это трудно, потому что сегодня мы часто забываем Джона Сертиза, забываем Майка Хэйлвуда, даже Тацио Нуволари. Да и невозможно просто брать статистику. Кто дарит эмоции людям? Валентино, не я. В мое время это был я. Через 20 лет кто-то другой будет ориентиром. Трудно назвать того или иного… У меня больше титулов, больше побед, так что сейчас это я! [улыбается]

У меня все еще остается немного рекордов. Валентино очень близок по победам в Гран-При — у меня 123, а у него 112. Очень близко. Возможно, он побьет этот рекорд. Всем нравится быть номером 1, никому не нравится быть битым! Так что не скажу, что обрадуюсь, если он поравняется со мной, хотя я бы предпочел, чтобы мой рекорд побил какой-нибудь очень хороший гонщик. Надеюсь, когда Валентино побьет мой рекорд, он пригласит меня на ужин!