Гонщики Moto2, WSBK и Isle of Man TT отвечают на странные и необычные вопросы

Британское издание Motorcycle News (MCN) решило сделать необычное интервью: собрать в одном месте нескольких известных мотогонщиков и позадавать им вопросов, которые по любым меркам задаются очень редко.

Участниками эксперимента стали следующие личности: Жоанн Зарко, действующий чемпион Moto2; Михаэль ван дер Марк, дебютант прошлого сезона WSBK; Алекс Лоус, также райдер из мирового Супербайка, недавно протестировавший в Брно Yamaha M1 команды Tech 3; бывший чемпион WSBK Сильвен Гвинтоли, а также Йен Хатчинсон, известный по выступлениям и победам на Isle of Man TT, и на других британских шоссейных и кольцевых соревнованиях.

Уровень вопросов варьировался от довольно глупых до серьезных — тем интереснее это интервью.

У вас большие яйца?

Зарко: По сравнению с другими людьми — не знаю, насколько, но думаю, что понятнее, когда они пустые. Хотя, может, не стоит их опустошать утром перед гонкой — можно потерять свою силу.

ван дер Марк: Насчет этого Трой Корсер дал мне совет — он сказал, что как-то утром перед гонкой WSB занимался сексом со своей женой и победил. Тогда он решил, что перед второй гонкой дня надо заняться снова, и снова победил. В общем, потом ему пришлось заниматься сексом перед каждой гонкой. Он рекомендует.

Зарко: Вот почему девушкам так трудно быть конкурентными — им нечего опустошать.

ван дер Марк: Я не думаю, что это прям правда…. Я дам тебе видео.

Лоус: У меня маленькие яички, а я очень смелый, так что не думаю, что правильно такое связывать.

Хатчинсон: Все равно — как мы нахрен узнаем, у кого большие яички? Я видел только его [указывает на Алекса], и мои в сравнении здоровенные. Для мотогонщика огромные яйца — это неидеально: ты просто бьешься ими о бак.

Вы богатые? Можете купить реактивный самолет?

Зарко: Я хорошо живу, но я живу во Франции, так что когда я получаю большой бонус, большая часть уходит налоговикам.

ван дер Марк: Жаловаться не могу, но я не зарабатываю в огромных количествах. Реактивного самолета нет.

Гвинтоли: Я могу купить реактивные лыжи.

Лоус: Я могу купить реактивную мойку.

Гвинтоли: Большую часть своей карьеры я был на плаву — просто старался продержаться. Потом несколько последних лет были очень хороши, но у меня четыре ребенка, так что все быстро уходит.

Вы бы выступили на ТТ за миллион фунтов?

Зарко: Нет, потому что слишком долго учить трек. Но Макао — другое дело.

ван дер Марк: То же самое, что и Жоанн — ТТ слишком трудно выучить.

Гвинтоли: Нет. Я бы проехал несколько кругов ради удовольствия, но не ради гонки. Эти ребята [показывает на Йена] слишком быстрые.

Лоус: Я бы не стал. Я даже на коротком кольце не могу удержаться. Я бы попал в аварию до того, как доехать до Брэй Хилл.

Когда у вас последний раз вырвало?

ван дер Марк: Где-то три недели назад, на вечеринке моего спонсора. Я выпил слишком много виски, и наступил конец света. Мне тогда было очень плохо.

Хатчинсон: Где-то четыре недели назад, потому что я весь вечер пил «Перони». Не знал, что он настолько крепкий. Все мои приятели каждый четверг вечером после работы идут в «Бингли», начиная с четырех [часов]. Я был абсолютно разбит, я блевал. Я несколько часов обнимался с унитазом.

Лоус: От выпивки мне никогда не бывает плохо.

Гвинтоли: Не могу припомнить, когда последний раз мне было плохо от выпивки. Когда четверо детей, ты стараешься с похмельем поаккуратнее.

Когда вам в последний раз было страшно?

Зарко: После того, как победил в Малайзии, я решил сделать сальто назад со стены на задней прямой, но когда я туда забрался, то там было реально офигенно высоко. Мне было страшно [Жоанн все равно сделал сальто].

Лоус: Три дня назад, когда я летел по воздуху на 100 миль/ч [Алекс попал в аварию на тестах и травмировал плечо].

Гвинтоли: На третий день в Хересе [того же теста, где упал Алекс]. Я потерял перед далеко в повороте 12, и терял его всю дорогу до поребрика, потом выскочил обратно на трек. Из-за этого сломал колесо.

Лоус: Забавно, когда у тебя момент типа этого, и ты возвращаешься в гараж, а механики ничего не говорят. Они продолжают как обычно, а ты там сидишь, думаешь, как быстро ты ехал и как плохо могло закончиться, но они не понимают.

Хатчинсон: На ТТ хайсайдов и близко нет, или когда операешься на колено. Обычно у нас руль бьется о бак [при недостатке сцепления переднее колесо быстро «гуляет» влево-вправо] — вот это пугает.

Гвинтоли: Когда в прошлом году я проехал парадный круг на ТТ, было два момента. Первый — в конце прямой Сэлби, когда я сбился с толку — я думал, там было быстро. Я зашел, а там везде узко, что охренеть! Честно, я подумал: я — труп. После этого я старался держаться за Милки [Квейлом, возглавлявшим парадный круг], Реем и Сайксом, и у Указателя я полностью заблокировался, и мне пришлось съехать на скользкую дорогу. Было страшно.

Хатчинсон: Я там упал на [гонке Isle of Man] Senior. Диски повело и пошло: тат-та-та-та, и я думал: когда буду поворачивать, не поверну.

Кем бы вы стали: уродливым гением или жгучим дебилом?

ван дер Марк: Жгучим дебилом.

Хатчинсон: Если ты — уродливый гений, ты будешь при деньгах, так что чика у тебя все равно будет.

Гвинтоли: Я бы предпочел быть уродливым гением, это точно. Ты будешь богатым, поэтому сможешь купить себе новое лицо…

Лоус: … или новую чику.

С кем бы вы не захотели драться?

ван дер Марк: Думаю, Чаза Дэвиса было бы трудно побить, потому что он высокий и агрессивный. Маленьких можно вырубить.

Лоус: С Хатчи после трех «Перони».

Гвинтоли: Леон Камье довольно большой, но Том Сайкс стал бы проблемой. Даже если ему навалять, он не сдастся, и он будет очень злым.

Лоус: Зато у него большой подбородок. Можно замахнуться и ни за что не промахнешься.

Шванц или Рейни?

ван дер Марк: Шванц. Я выступал с ним на «Сузуке». Когда был первый раз, и когда мы тестировались, я приблизился к нему и не смог его пройти. Он был медленным, но его стиль очень отличался — он тормозил глубоко в повороте, так что я никак не мог обойти. Он ехал как на старой «пятисотке», и было круто на такое смотреть. Я долго держался за ним, но все-таки обошел, и подумал: ого, я обогнал Кевина Шванца! Было очень круто. Еще я разделил с ним подиум [Михаэль выиграл, Шванц был третьим], и на следующий день на завтраке он попросил фото со мной, за завтраком. Он захотел фото со мной! Я не мог в это поверить.

Хатчинсон: Шванц. Он следит за мной в твиттере.

Лоус: Мне по-настоящему нравится Рейни. В 2014-м на Лагуна Секе он уделил пять минут разговору со мной, и он был правда крут, и очевидно, что он был мегарайдером.

Гвинтоли: Я тоже фанат Рейни. Он был очень плавным гонщиком.

Лоус: Это потому что ты тоже плавный гонщик? Всегда, когда за тобой езжу, ты как будто почти не стараешься.

Хатчинсон: В прошлом году на той «Хонде» ему мягкость не смогла помочь, потому что она была очень медленной.

Вы когда-нибудь не соглашались с телеметристами?

Лоус: Иногда. Ты можешь им сказать, что дроссель оставался открытым, когда ты его прикрыл, а они говорят, что это было всего полсекунды, и тебе приходится объяснять, что на 200 миль/ч это офигеть как много времени.

Хатчинсон: На ТТ абсолютно по-другому, потому что по настройкам никогда хорошо не получается. Сейчас самая большая проблема — в том, что из BSB приходит много больших команд, так что они знают, как на телеметрии должен выглядеть байк BSB. На ТТ надо просто закрыть ноутбук и слушать гонщика. Все — за пределами их параметров, поэтому понадобятся здоровенные тяжелые пружины и почти никакой амортизации.

Гвинтоли: У нас в этом все больше и больше науки, но поспорю, что на ТТ дело гораздо больше в ощущениях.

Хатчинсон: На коротких кольцах огромная часть твоего круга — это тяжелое торможение, наличие связи и тонкого контроля над жестким торможением. Если выставить такие настройки на Isle of Man, то вообще никуда не уедешь, поэтому просто приходится мириться с пробоем до конца [хода вилки]. О таком даже не рассказываешь, а то начинается паника. Если бы можно было нажать кнопку и на старте Горы превратить свой байк в полноценный BSB, то было бы идеально, но он бы нигде не работал, поэтому нам приходится ехать по Горе на говенной виляющей штуке. Любой может проехать Гору. Участки с кочками — вот откуда берется время.

Какое ругательное слово вы используете больше всего?

Зарко: «Пютан» [бл***], на французском. Но в этом году мой байк был хорош, так что я не слишком часто его использовал. В прошлом году мой язык был гораздо хуже, но нельзя держать зла на команду — ты весь год с ней.

ван дер Марк: Со своей командой я говорю на итальянском, так что это всегда «фанкуло» [еб***]. Хотя я согласен с Жоанном — нельзя оставаться злым на свою команду, потому что она ради тебя трудится изо всех сил. На треке, когда борюсь с итальянскими пилотами, всегда ругаюсь на итальянском — они понимают только так.

Лоус: В гонках никогда не ругаюсь на других райдеров, потому что если я злюсь, то ощущение, что попаду в аварию.

Гвинтоли: Я тоже. Никогда не злюсь на других райдеров. Такое ощущение, что я теряю контроль над ситуацией.

Хатчинсон: Я начинаю злиться, когда кто-то меня сдерживает. На ТТ есть определенные секторы, где у тебя пара миль до того, как ты сможешь их пройти, и я тогда: «Ох, ну твою ж мать».

Лоус: Ты [показывает на Йена] в интервью всегда слишком много говоришь «ну».

Хатчинсон: Отвали. Не говорю. Не начинай, ну.

Какую книгу вы прочитали последней?

Хатчинсон: «Паровозик Томас».

Лоус: Автобиографию Кейси Стоунера. Хорошее чтиво.

Гвинтоли: Я годами не читал книг — когда у тебя четверо детей, это трудно.

Лоус: У тебя это оправдание для всего. Хорошее — никто не сможет с тобой поспорить.

Хатчинсон: Вообще-то последнюю книгу, которую я прочитал, была автобиография Брэдли Уиггинса. В ней лучше всего то, что он год был алкоголиком, и он вернулся, и выиграл Тур де Франс, так что это помогает тебе перестать ощущать вину за вечерок вне дома — это когда у тебя последние два дня старое-доброе похмелье, и тебе кажется, что ты потерял месяц тренировок.

Лоус: У меня никогда не было похмелья [ловит на себе недоверчивые взгляды]… Серьезно!